Возвращение в старую школу сбивало с толку, как будто время было одеялом и его свернули так, чтобы разные концы оказались наложены друг на друга.
Вся эта история была бесконечной и огромной, ее щупальца ползли, извивались и спутывались. Сесилия еще даже не начала думать о том, как сказать Полли, или даже чем на самом деле этот акт вандализма обернется для ее дочери. Ее всецело занимало собственное восприятие: что она не в силах это вынести, что это жестокое преступление против самой Сесилии. Такой оказалась цена ее чувственного, изысканного удовольствия и гордости, которые она всегда испытывала, думая о красоте и здоровье своих детей.
Она могла живо себе это представить. Страдание. Родившиеся под несчастливой звездой влюбленные цепляются друг за друга, гадают, бежать ли им, улететь в Париж! – или поступить правильно, поступить скучно. Тесс воплощала в себе скучный выбор.
– В аэропорту есть коляски, – торжественно объявил Лиам.
– Но разве мы не будем есть горячие крестовые булочки? – удивилась Эстер. – Мы всегда едим эти булочки на завтрак в Страстную пятницу.
– Как поживает ваш маленький внучок? Растет?