– Ты все время говоришь о Париже, – заметил Уилл. – Почему именно Париж? – В его голосе было что-то от обычного Уилла, того Уилла, которого она любила и который умел находить забавное в повседневной рутине. – Может, ты сама хочешь в Париж?
– Фелисити, новый рекорд, – объявила она. – Пять недопитых чашек.
Она как будто пересекла черту, произнеся это вслух. Джон Пол плохо воспринимал критику в адрес матери. Обычно Сесилия пыталась это учитывать, хотя это ее и раздражало.
Она выбрала красное печеньице и осторожно надкусила.
Очевидно, первым делом она обязана удостовериться, что дочь не обеспокоена.
– Ой, врешь! – Она легонько ткнула его пальцем в бедро.