Да, его предложение. Он совершенно прав, это логичный шаг. Когда дюжина партий предлагают тебе вступить в их ряды, то верный совет – не обесценивать себя, размениваясь на чужие цели. В 1919 году я бы пропал внутри чужой партии. Но вместо этого я взял незначительную мелкую партию и сформировал ее по своему желанию, что оказалось гораздо более эффективно. В данном случае на подъеме издания книги и одновременного старта новой программы я могу начать пропагандистское наступление и основать новое движение. Завацки уже прислал мне на телефон наброски плакатов. Они мне понравились, действительно очень понравились.
– Не хотелось бы вмешиваться в ваши дела, – сказал я, – но меня действительно не удивляет, что эти отношения не привели к счастливому результату…
Уже первые шаги оказались для меня трудны. Дело было не в недостатке силы, но в чужой одежде я действительно казался себе идиотом. Брюки и рубашка еще подошли. Торговец принес мне чистые штаны из синего хлопка, которые называл “шинсы”, и чистую рубашку из красного хлопка в клетку. Вообще-то я рассчитывал получить костюм и шляпу, но, внимательно приглядевшись к газетному торговцу, задним числом признал подобные надежды иллюзорными. Этот человек в своем киоске не носил костюма, да и его клиентура, насколько я мог судить, также была одета не особенно буржуазно. Добавлю ради точности, что шляпы им были, очевидно, вовсе неизвестны. Я решил придать ансамблю достоинства, насколько это возможно моими скромными средствами, и вопреки причудливой идее носить рубашку поверх брюк, наоборот, заправил ее в брюки подчеркнуто глубоко. Подтянув широковатые брюки повыше, мне удалось исправно закрепить их моим собственным ремнем. Портупею я натянул через правое плечо. Пусть это и не выглядело как немецкая военная форма, но, по крайней мере, я производил впечатление мужчины, умеющего одеваться прилично. А вот ботинки оказались проблемой.
– Вашей вины здесь нет, добрый человек, – успокоил его я, – да и не очень-то я люблю кофе. Но буду благодарен за стакан воды.
– Хотелось бы в это верить, однако я предпринимал уже масштабные попытки такого рода, – припомнил я. – От большинства этих священников не добьешься результата даже лагерным заключением.
Понятно, что победители завершили свой план, привив народу абсолюдно чуждый федерализм, чтобы обеспечить долгосрочный раздор внутри нации. Появились многочисленные так называемые федеральные земли, которые, разумеется, моментально вмешиваются в обсуждение любых дел и в пух и прах раскритиковывают все решения совершенно недееспособного федерального парламента. Причем, как назло, именно в моей любимой Баварии эта мера привела к самым абсурдным и долгоиграющим последствиям. Там, в колыбели моего движения, теперь пели хвалу наитупейшим хвастливым силачам, которые вздымали и опустошали литровые пивные кружки, дабы скрыть собственное ханжество и готовность продаться в любую минуту. Причем бордельные похождения были еще их самыми честными поступками.