В уголках ее глаз появились хитрые складочки, словно бы ей удалась особо остроумная шутка.
Меня встретили восторженные аплодисменты. Выступать становилось с каждой передачей все проще. Сложился своего рода ритуал, как раньше во Дворце спорта. Безграничное ликование, которое я своей убийственной серьезностью превращал в абсолютную тишину. Лишь тогда, в напряженности, возникающей между ожиданием толпы и железной волей индивидуума, я брал слово.
Просто удивительно, насколько легко было иметь дело с этой дамой. Она прекрасно знала, о чем говорит. И с кем.
Дама Беллини подошла быстрым шагом, бледная, но подтянутая.
– Мы это изменим! Ради Германии. Вы и я! Какие штрафы вы бы потребовали?
– Вы с ума сошли! – завопила она и подпрыгнула на моих коленях.