– Мне перезвонили из Вест-Энд-шоу и сказали, что я выгляжу слишком старой. Слишком старой!
– Ах, Эд. Ты понятия не имеешь о настоящем отчаянии.
Джесс не могла ему объяснить, что стереотипная мать-одиночка выпрашивает пособие, курит, живет в муниципальном доме и кормит детей в «Макдоналдсе». А значит, этого делать нельзя. По возможности.
– Нет. Но, наверное, мне станет легче, когда с этим будет покончено.
Они проехали через тусклую сельскую местность и оказались на окраине нового города. Дома с иголочки были расставлены аккуратными широкими рядами. Новенькие машины сверкали на дорожках, словно заявления о намерениях. Мистер Николс затормозил на Касл-Корт. Четыре вишни охраняли узкую мостовую, по которой никто никогда не ходил. Дом был только что построен; окна в стиле эпохи Регентства сверкали, шиферная крыша блестела под мелким дождем.
Проблема, как ни странно, не в паршивых клиентах – хотя бы один паршивый клиент непременно найдется, – и не в грязи, и не в том, что, надраивая чужой унитаз, почему-то чувствуешь себя на ступеньку ниже, чем когда-то хотелось. Дело даже не в постоянной угрозе со стороны других компаний, не в брошюрах, которые подсовывают под дверь клиентам, обещая более низкую ставку за час. Дело в том, что в конце концов узнаешь о других людях больше, чем нужно.