В комнате было темно. И хотя было почти три часа дня, Джесс даже не удосужилась раздвинуть занавески.
– Я никогда не жила в гостинице. Я жила в гостинице, мама?
Он заметил в коридоре Дину Льюис. Она оживленно беседовала с рыжеволосым мужчиной, который пытался ей что-то втолковать, а она постоянно перебивала и качала головой. Эд мгновение постоял и, почти не раздумывая, направился через толпу прямо к Дине.
Натали Бенсон и Джессика Томас убирались вместе каждый будний день в течение четырех лет. На боку их маленького белого фургона красовалось не слишком оригинальное название «Бенсон и Томас, услуги по уборке». Натали написала ниже по трафарету «Знаем о грязи все», но через два месяца Джесс обратила ее внимание, что половина звонков не имеет никакого отношения к уборке.
– Я веду себя вежливо. Ты говорила, что вести вежливую беседу – это хорошо.
Никки встал с кровати и подошел к окну. Норман истерично лаял в саду, просунув голову в щель в заборе, где дерево прогнило и две доски наполовину оторвались. Через пару секунд Никки понял, что Норман сам не свой. Пес, ощетинившись, приплясывал на задних лапах. Никки раздвинул занавески пошире и увидел на другой стороне дороги Танзи. Два Фишера и незнакомый парень прижимали ее к стене. Пока Никки наблюдал, один из них схватил ее за куртку, и она попыталась стряхнуть его руку.