– Сто восемьдесят два фунта в год, – подсчитала Танзи. – Смотря насколько меньше пенни. И не високосный ли год.
«Мне надо идти, золотко. Расскажешь, когда вернусь со смены».
Она услышала грохот, скрежет громоздких предметов, которые передвигали по полу у нее над головой в поисках розетки, и снова восхитилась, что этим занимается кто-то другой.
– Вот как ты зарабатываешь деньги, Эд Николс? Соблазняешь женщин и уговариваешь их купить акции твоей компании на несколько тысяч фунтов?
– Нисколько? – Его брови взметнулись до самых волос. – Совсем ничего?
– Я не могу ее продать. У твоего отца ничего нет, кроме нее.