Лиля работала как каторжная. Единственным утешением было то, что работа повторялась. Все было привычно, все было ясно и понятно.
— Уверен. Скорее всего, он писал вам, как будто вы до сих пор одурманены, вы обиделись…
— Я не склонна недооценивать ни богатство, ни власть церкви. Если нам надо прогнуться, чтобы наша земля осталась цела, чтобы Ивернею не раздергали на множество кусочков жаждущие наживы соседи — мы и не то сделаем.
— А еще — чтобы ты не думала, что так легко отделаешься — завтра напишешь папе.
Башню Лиля (даешь феодализм!) решила оставить для себя и своих приближенных.
— Александр, а я — не женщина?! Кто сказал, что право на существование имеют только блеющие козы?! И кто в курсе, что от козы рождаются козлята! Между прочим — если женщина — это поддержка и опора — мужчина тоже может сделать намного больше. Разве нет?