— Доложите госпоже, что прибыл Ганц Тримейн.
Первые двое родов прошли благополучно. А вот третьи…
Но во время шествия спряталась в паланкин и носа не казала.
Лиля в свою очередь сотворила знак Альдоная.
Красное полотно боли, застилающее весь свет и скручивающее внутренности в смертельной судороге. В какой-то момент она подумала, что умрет — и не испугалась этого. Умирать страшно, когда за чертой тебя никто не ждет. А ее ждать будут. Она знает…
Каристу казалось, что так поступать не стоит. А что тогда?