Стоявший с ним рядом Сережка взволнованно подался вперед, но спящие тут же оттащили его в сторону.
— Она не всегда была техничкой и сторожем, — зачем-то сказала я. Да, поторопилась с выводами: задевает меня такое пренебрежение, до сих пор задевает.
Я вспомнила сдавившие горло пальцы и непроизвольно коснулась шеи. Голубой лед с хрустом пошел мелкими трещинками.
— Хочешь сказать… — Сережка задумчиво почесал лоб пистолетом и выпалил: — Врешь!
— Светлые? — поняла я. — Ты что, знала про них? Про этих… и про тех?
Наверное, он что-то сделал, когда держал меня за руку, что-то, от чего я спокойно спала всю ночь, без тревог и без снов. Но вот пробуждение никак нельзя было назвать приятным.