— Эй, друг. — Из ворот к нам бежала остальная группа. — Ты че с ней делать собрался?
— Так, значит, ты — всего лишь отражение настоящей Морганы?
— А ты его не защищай! Я, блин, своей свободой пожертвовала, чтобы этот долбоящер не позволил обменять меня на ключ. Надеялась, что уж кто-кто, а Александр Соколов поймет, что этого ни в коем случае нельзя допустить. Ты хоть представляешь, как сложно было блокировать чары забвения, наложенные на семью Соколовых?! Только чтобы он помнил тебя и не пустил меня спасать. И что в результате? Все труды — прахом, мир — собственно, тоже, а они смотрят на меня и хнычут: «Хотели как лучше!»
— Ладно, мохито, — не стала спорить я, и добавила: — Безалкогольный!
— Ты ложишься на той стороне кровати, я — на этой. На чужую территорию не посягать. Идет?
— Давай, Бемби! — подбадривала она, глядя, как я пытаюсь шагать в подобранной ею обуви. — Вода твердая!