Рявкнула и тут же смущенно прикусила язык. Одно дело — признаваться в любви на пороге смерти, и совсем другое — вот так, наедине, сидя в одной постели.
— У нее мотороллер есть! — отозвался со своего места Алекс.
— Мама? — Я замерла на пороге, судорожно вцепившись Алексу в плечо. — Полина?! Богдан? Что вы здесь?.. Как вы здесь?!
Сцепив зубы, я коснулась «того самого». Одним пальчиком. Вид у меня при этом был такой, словно мне поручили эту попу как минимум ампутировать. Шурик опустил голову обратно на подушку и расслабился. Подлец! Он наслаждался процессом! Хотя где-то это было даже хорошо: чем дольше он вот так лежал, тем меньше от него было проблем. И только я успела хоть немного расслабиться, как этот гад взял и застонал. Да так, что у меня внутри все перевернулось!
— Изыди, антихрист! — заорала пришедшая в себя Лидия Васильевна и, судя по звуку, швырнула в железную дверь подъезда клюкой.
— Но оставь хоть что-нибудь, чтобы его потом смогли опознать, — хихикнув, добавила Полина.