– Вроде жива. – Я попробовала пошевелиться. – Кэд, уведи меня отсюда.
Потом я просыпаюсь, вытираю ставшие привычными слезы, что-то ем, не чувствуя вкуса… Каждый день, раз за разом».
Тень мелькнула у окна. Одновременно из темноты коридора выступили трое вооруженных мужчин в форме империи. Почему-то я сразу поняла, что они пришли не с добрыми намерениями. Может, мое подсознание что-то прочитало в их глазах, а может, сказалось напряжение, появившееся после таинственного голоса.
А еще я постоянно думала о Кэдерне и, зная, к чему все идет, старалась загрузить себя работой. Увы, те деньги, что зарабатывала каллиграфией, я могла даже не откладывать – месяца два нужно, чтобы на приличное платье накопить. Естественно, с каждым днем, приближавшим меня к заветному празднику, я становилась все мрачнее и мрачнее, что не могла не заметить Эри. А я старалась избегать любых упоминаний о бале, отговариваясь то суевериями, то делами, то неважным самочувствием. Впрочем, через неделю после начала репетиций Эри все же отловила меня в обеденный перерыв, буквально силой усадила рядом с собой и начала допрос.
Жозетт была очень красивой. Светловолосая, кудрявая, как и я, высокая, статная. Диадема блестела на свету, изящный бриллиантовый комплект вызывал восхищенный шепот среди гостей. Сестра поклонилась.
Профессор сердито поджала губы, когда увидела пустой лист, весьма неаккуратно подписанный и помятый.