– Пошли, – бросил Кариму и взял с кровати автомат.
Перед глазами встал план маршрута, над которым Нардин провел не один вечер. Вот она, «точка невозврата». Прорваться через кишлак, находящийся у перевала, можно. С боем или без него, но шансы есть. Дорога назад – вот что самое тяжелое. Другого пути нет… Через перевал только одна тропа, и она под контролем горцев. Дьявол раздери, но кто пятнадцать лет назад мог знать, что мир так разделится? Поль нащупал портсигар, лежащий на тумбочке, и закурил.
– Видишь ли, – продолжил Карим, – чем старше я становлюсь, тем труднее проливать чужую кровь. Лет десять назад ты бы уже хрипел на полу с переломанными костями и захлебывался кровью. Ты ведь профессионал и прекрасно знаешь, что еще не родился человек, которого нельзя сломать пытками. Если ответишь отказом, то у меня не останется другого выхода и я, чтобы ты не шумел, заклею тебе рот. Потом начну резать твое тело на мелкие кусочки и аккуратно складывать их на эту тарелку. А ты будешь сидеть и смотреть, как перед тобой растет кучка мяса. Твоего мяса… Готов к этому зрелищу? Очень сомневаюсь. Умирать будешь мучительно и долго. Решай…
– Если ты приготовишь, то я, пожалуй, согласен что-нибудь погрызть.
– Много ты понимаешь в музыке, Медведь! – Карим поднял указательный палец. – Это пою не я – это во мне поет пустыня.
– Проводить и подождать. – Виктор бросил хмурый взгляд на моего друга, но ничего не сказал. – Если я не выйду в течение получаса, зайдете следом за мной и уберете всех, кого найдете живыми. Там будет два человека. Не больше.