– Две, – для пущей убедительности он показал два пальца, – две – и ни стволом больше! Вы можете взять еще, но цену высчитают из вашего жалованья, сэр…
– Готовитесь? – поприветствовал меня Патрик. Как всегда, с застывшей улыбкой на лице.
Мы аккуратно спустились к ручью. Присели за валунами, лежащими на повороте, и осмотрелись. Грунт здесь каменистый, но и грузовики – не пушинки; следы бы оставили.
Уже четыре часа мы упрямо ползем по склонам. Под ботинками хрустят и осыпаются мелкие камни. Высохшие пучки трав даже от прикосновения превращаются в труху, осыпая нас колючими семенами. В горле пересохло, а глаза заливает соленый пот. Пыль… она хрустит на зубах, покрывает наши лица плотной серой маской, а в голове рефреном крутится строчка Киплинга: «Пыль-пыль-пыль-пыль от шагающих сапог!»
– Да, черт побери, они самые… – кивнул Майкл и спохватился. – Карим, я надеюсь, ты не примешь это на свой счет. Я ничего не имею против нормальных мусульман.
– Да, Поль, – уточнил Патрик, – не меньше трех.