— Он тут заходил ко мне недели полторы назад.
Балланже взял листки, развернул их, решил отложить чтение на потом и убрал в карман.
К тому моменту, когда они добрались до места, операторам уже нечем было поживиться. Кадры во всех подробностях демонстрировали вход в квартиру, закрытые двери, перемещения оставшихся техников из отдела идентификации, крупные планы окон, тоже закрытых. Голос комментатора за кадром звучал серьезно и значительно, как при сообщениях о крупных катастрофах. Камилю хватило одного этого признака, чтобы понять: пресса крепко вцепилась в это происшествие и просто так не отцепится. На секунду он понадеялся, что прицельный огонь быстро переместится на министра.
— И судья вряд ли оценила вчерашнюю вечернюю телепередачу… Дело только началось, а ты уже в центре внимания прессы, понимаешь? Вчера телевидение, и ты во весь экран. Знаю, ты тут ни при чем… а тут еще эта статья…
— Нет, — заверил Камиль. — Я только гляну и сразу приду.
Синие джинсы, облегающая майка, не без доли бахвальства подчеркивающая мускулатуру, которая, безусловно, является результатом регулярного посещения спортзалов, наушники МР3-плеера, небрежно висящие на шее, и темный живой взгляд, который Камиль нашел привлекательным.