— Ты не обидишься, если я скажу, что это классик.
— Наш список нераскрытых дел. Я с ним об этом еще раз говорил. Он не пожелал ничего рассказать. Ну, сам знаешь, у каждого свои амбиции…
И прежде чем Луи успел сделать хотя бы попытку что-то отрицать, Камиль с такой силой ударил кулаком по столу, что задрожали чашки с кофе, а посетители за соседними столиками обернулись. Он не добавил ни слова.
— Камиль, ты меня достал! Вся пресса в курсе, а я нет! Позвони, как только прилетишь, слышишь?
Верховен рефлекторно начинает считать: семь, восемь, девять…
Луи был весь красный от смущения. Камиль глянул на двух других своих подчиненных. Луи начал читать сосредоточенным голосом, но текст постепенно изменил его. На последних страницах он звучал так тихо, что приходилось напряженно прислушиваться. Первоначальная реакция не была бурной, и Камиль не знал, в чем причина: в содержании текста или в его гипотезе. В кабинете воцарилась тягостная атмосфера.