– Я уже сказала, – судорожно вздохнув, пытаясь удержать слезы, ответила она. – Я. Вам. Не верю. Уйдите.
– Привет, Ири, – улыбнулся Олли, но в его глазах сверкала та же настороженность, что и у остальных, а пальцы перебирали бусины гизоры.
Это сделали за нее. Тринвир властно обнял девушку за талию и притянул к себе.
– И это тоже, – со вздохом созналась она. – Просто… он и правда дивный. И это не только прозвище расы. Невероятный.
Замерший в тишине, веками не слышащий звуков голосов, ты все же не можешь не быть живым. Слишком много слез, горя, надежды, отчаянной радости и глухой безнадеги в тебе оставили твои творцы и дети.
– Дурочка, – констатировала рыжая. Просто сказала, она не ставила целью обидеть переселенку. И та прекрасно это поняла.