Мир окончательно сузился до маленькой точки, которой сейчас искусно касались, то нежно и едва ощутимо, то нажимая, заставляя звезды вспыхивать перед глазами. Я уже не осознавала, что звучавшие в ушах стоны – это мои собственные. Стискивала простыню до боли в пальцах, впиваясь ногтями то себе в ладони, то в волосы рыжего развратника. Он же только смеялся и быстро выпутывал мои пальчики, говоря, что, если я стану мешать, продолжать он не будет. А я уже была в таком состоянии, что это было равноценно концу света!