— Мне очень больно, Киану. Я любила тебя всю жизнь, не обращая внимания на обиды и боль, а сейчас все навалилось… Просто очень больно.
— Гадость, — позволила себе заметить одна из высокородных.
Но тут у меня уж совсем не в тему назрел вопрос.
— Спасибо, — мне как-то тепло улыбнулись.
— Почему? — я отключила сейр и направилась к домомучительнице.
— Джастин! — Я обернулась, взглянула на бледного психолога. Расстрел — вот высшая мера, которую он может получить, если этот случай будет обнародован. — Исчезни за дверью!