Костю я не заметил. То ли он ушел слишком далеко, то ли созданная шефом защита блокировала все линии Силы. Но меня беспокоило не это. Ближайшие опухоли больше не прятались в засаде. Они двигались ко мне. Не таясь, нагло, самонадеянно. Да и чего им таиться? Для них я обычный человек, они видели, как я вошел в башню, знали, что в нее ведет единственная дверь. Бежать некуда, спрятаться негде, жертва целиком в их власти…
– Их трое, – шепотом, будто нас могли подслушать, поправил я. – Третий на крыше.
– Что? – Ведьма растерянно посмотрела на меня. – Нет, ничего, все в порядке.
Со дня последнего посещения университет не изменился. Разве что растаял снег на козырьке да на забитой в учебные дни стоянке мокли только две машины. «Десятка» Алексея Романова и белый «ниссан» Веденеевой. Ведьма не таилась. Да и от кого ей прятаться? Гаишники не остановят, а шанс столкнуться со случайным дозорным невелик, хотя ориентировку мы разослали и тем и другим. Нет, не мы – Дневной Дозор. Сегодня я не его часть, а он не мое детище. Что бы ни было в прошлом.
Водителем оказался высокий, согнутый знаком вопроса мужчина лет сорока. На вид торчок торчком, болезненного вида, с неровной, тронутой сединой щетиной. Нездоровая бледная кожа, тонкие, перевитые венами руки. Просторная серая рубашка висела мешком и только подчеркивала субтильное телосложение.
Я забрался на свою полку, выпив бутылку пива. Нет, я бы выпил и две, и три – но не в поезде же. Так что, извинившись, я лег на полку и закрыл глаза. Поспать, конечно, не удастся – если не накладывать на самого себя Морфей, что, на мой взгляд, абсолютная глупость и пошлость. Внизу будут болтать до полуночи, потом бегать в туалет по причине переизбытка выпитого… А скорее всего кто-то, и я даже подозреваю, что этого кого-то зовут Аркадием, достанет бутылку водки – и понесется…