— С ногой порядок, — отозвался Борода. — Все зажило как на собаке. Все отлично у меня, Леш. Так что давай лучше обмозгуем, что делать дальше да как нам жить.
— Ага, — медленно произнес Кобылин, рассматривая черную челку, растрепанную ветром. — Моя кровь. Значит, надо мной у тебя власть есть?
Глаза администраторши округлились. Она перевела взгляд на постояльца, потом снова взглянула на труп, потом опять на Кобылина… Тот осторожно коснулся ее локтя.
Застигнутый врасплох, Алексей не сразу сообразил, что ответить, и замялся.
Падение было недолгим. Алекс даже не успел испугаться, что упадет на какую-нибудь тяпку, забытую нерадивым огородником. Он только успел об этом подумать, как рухнул в глубокий снег, раскинув руки крестом. Прямо грудью, плашмя, как падают в кино. И тут же, не обращая внимания на боль в растянутом плече, рванул с места вперед, разгребая снег руками как заправский пловец.
Тяжело вздохнув, Кобылин разжал кулаки, вытер вспотевшую ладонь о куртку и направился к черной двери. Взявшись за холодную железную ручку, он на секунду прикрыл глаза, взвешивая все «за» и «против». А потом рывком открыл дверь и бросился в мягкое сияние коридорных ламп как в омут. С головой.