– Собаки, – сказала мать Кендарат. – Я оглохла или ты тоже не слышишь собак? Что за деревня, где никто не лает из-под ворот и дети не возятся со щенками?..
Спохватившись, саккаремский пахарь пододвинул поближе чёрный горшочек, нахмурился и стал отсчитывать капли. Крохотная ложечка потерялась в его ручище, привыкшей к мотыге и рукояткам сохи.
– Здесь святыня Канары, – сказала почтенная мастер. – Здесь никто больше не смеет вырубать камень.
При упоминании о гончарах Волкодав навострил уши. А что? А вдруг?..
Иные из дар-дзумских мошенников, думая поживиться припасами, обратились было к разбою. Зачинщиков нашли со свёрнутыми шеями, остальных удержали от глупостей уважаемые городские воры. Если беда постигает всех, рассудили они, наживаться на горе простых людей есть попрание воровской чести, не подлежащее никакому прощению.
– Скажи нам, добрый страж, в какой стороне мы найдём ватагу мастера Гаугара, с которой по-прежнему не сравнится на этих добычах никакая другая?