Фербак пытался крепиться. Матери Кендарат было в некотором смысле легче. Она велела принести свои сумки, сломала воск на крышке крохотного горшочка, развела содержимое горячей водой – и теперь по капле вливала густую жидкость в ноздри то мужчине, то женщине, то себе. Всякий раз, когда она приподнимала крышечку, в нос Фербаку шибало тухлыми яйцами. На повязке, перетянувшей левую руку женщины, медленно проступало пятно.