– Вот ты, защитник чести сехаба… Можешь внятно поведать, что ты содеял?
– Странно, – задумался Иригойен. – Саккаремцы очень любят квашеное и солёное. Еда в здешних харчевнях долго казалась мне пересоленной, а другие посетители ещё ворчали на стряпух, ругая их жадность. Здесь вроде должны были бы тесниться возы, гружённые солью…
– Если бы сюда пришли все наши ребята, которых она спасала после боёв, у твоих девок, старейшина, лет пять от женихов не было бы отбою.
– Молчаливый мужчина всё же лучше болтающего без умолку, – рассудила мать Кендарат.
Чувствовалось, что предание о начале своего племени старик излагал далеко не впервые.
– В нашем роду было двадцать восемь женщин и тридцать мужчин, – глухо выговорил он затем. – Теперь нас больше нет.