Пэнгборн ласково провел рукой по краю мантии.
Иеремия приблизился, и Клэри почувствовала исходящий от него ледяной холод.
Доротея поставила его чашку на место и вновь взяла чашку Клэри.
— Клэри не может быть мне сестрой. Иначе…
Клэри бы сейчас лечь и заснуть, но, несмотря на страшную усталость, сон не шел. Тогда она вытащила из рюкзака блокнот и принялась рисовать. Сначала небрежно, потом все более и более увлеченно: лепное украшение на обшарпанном фасаде вампирского отеля — клыкастое лицо с вытаращенными глазами, пустынная улица, одинокий фонарь, желтое пятно света под ним. А на краю освещенного пространства — смутная фигура. Клэри изобразила Рафаэля в белой рубашке, заляпанной кровью, и со шрамом поперек горла. Затем прибавился рисунок Джейса, стоявшего на крыше отеля: вот он бесстрашно смотрит вниз с высоты десяти этажей, огромное расстояние до земли воспринимая скорее как вызов собственной неуязвимости. Крылья красиво изгибались за его плечами, совсем как на статуе ангела из Города костей.
«Хочет сказать, что здесь криминальный район», — подумала Клэри. Она чуть не расхохоталась.