Проснуться мне пришлось от ощущения какой-то неправильности. Через пару минут выяснилось, что наша пушистая негодяечка ухитрилась ввинтиться между мной и Ирой. На тихое «Брысь!» хитрушка отреагировала, увы, ожидаемо: притворилась, что ну совсем не понимает по-русски. Я слегка подергал за хвост, тот в ответ лениво отмахнулся. Тогда я подул Кири в ушко. Она открыла глаза и так посмотрела, что мне чуть было не стало совестно; потом спрыгнула с кровати и поцокала коготками в сторону кухни. Совесть умолкла, потому что знала (как и ее хозяин), что там зверушка злостно воспользуется мягкосердечием повара. Сам же я тихо вылез из кровати и стал думать.