От такой наглости челюсть Лайзы отвисла почти до пола, а двухметровый остряк, не дожидаясь ответных комментариев, усмехнувшись, удалился из кинозала.
Вечером ее еще раз перепроверили, взяли подписку о неразглашении изученного, сообщили, что домой отпустят утром, а тем же вечером стоит ждать звонка от людей некого Кей Ларвина. Что говорить и делать дальше, она знает.
Поднявшись на палубу, Мак долго стоял, смотрел, как вздымаются и опускаются водные гребни, чувствовал прохладу металлических перил и высасывающую остатки тепла душевную тоску.
В этот вечер Лайза сосредоточенно склеивала порванную ранее картину с яхтой.
Создатель, кто бы знал, что можно опуститься до такого, дойти до последней черты? Почему ни кто-то другой, почему она?
Официант, который убирал со стола стаканы и менял пепельницу, подозрительно часто оглядывался по сторонам.