Он смеялся так громко и раскатисто, что она не знала, то ли хихикать вместе с ним, то ли вновь разреветься от унижения.
— …вот ведь пройдоха! Я даже просил его нам тебя продать. Ничего, что на «ты»? — Неряшливый мужик повеселел. — А он все: «Да нет у тебя таких денег!». Теперь точно вижу, что нет — такие женщины бесценны!
— Поверить не могу! Ты все это время была у Мака! У нашего Мака Аллертона!
Щеки полыхали, язык прикушен, даже пальцы от усердия подчинились желанию и сжались в кулаки.
Многим позже я поняла, что стоять лицом к лицу перед врагом не страшно. Страшно, когда он может ударить издалека. Невидимый, неосязаемый, беспощадный.
— А что случилось с теми бумагами, которые у меня забрали? Что в них было такого, чтобы бить по голове женщину?