- Дома, - сообщила она не слишком приветливо. – Проходите, я доложу!
Я подошла к журнальному столику и провела рукой по его поверхности. На перчатке остался слой пыли. Внимание привлек букет цветов на письменном столе, источающий слабый цветочно-пыльный аромат. В простой стеклянной банке были собраны почти засохшие розы в обрамлении физалиса и полыни. Странный выбор...
Должно быть, это прозвучало довольно невежливо, и молодая женщина залилась краской.
Я нисколько не кривила душой: впуская в себя мужчину, женщина принимает в себя его частичку. Только аромат этот постепенно слабеет и, в конце концов, рассеивается.
- Конечно, - мелко закивал мэр, растерянно переглянувшись с доктором Торольвом.
Последовало несколько грубых ругательств. Отчего-то Ингольв сегодня пребывал в крайне дурном настроении, а мое «легкомыслие» довело его до бешенства.