Рука моя дрогнула, и кофе плеснул на плиту. Резко запахло горелой гущей, а я крепко зажмурилась, пытаясь сдержать злые слезы.
- Какой еще эксперимент? Как вы смеете оскорблять меня в моем же доме?! – Весь облик ее дышал оскорбленной добродетелью, но запах... запах выбивался из образа милой юной леди. Девушкам не положено пахнуть так: тяжело, сладко, влекуще.
Следующие две недели не ознаменовались ничем примечательным. Разве что разговор с Утером заслуживал некоторого внимания.
Доктор был эффектен: прилизанные волосы, покрытые помадой с душно-цветочным концентрированным ароматом иланг-иланга – по последней моде, несомненно! – и стойкий запах дезинфицирующего раствора, буквально пропитавший всю одежду.
Накатила тоска, тяжелая, как могильная плита. Казалось, не будет больше ничего, только холод, неприветливое небо, одиночество...
- Дракон, - ответил он просто, и от этого короткого слова, от резкого тона юноши сонливость разом слетела с меня.