- Сюда, пожалуйста, - господин Утесов кивнул в угол, где было устроено что-то вроде небольшой кухоньки. Небогато – несколько стульев, поцарапанный столик, керосиновая плита. Зато столешницу чья-то шаловливая рука украсила вывязанной из тонких проводов салфеткой, а в вазочку все тот же шутник водрузил проволочный букет.
Я заставила себя встать, ежась, накинула халат и, настежь распахнув окно, подставила лицо соленому влажному ветру. Меланхолия похожа на липкую смолу – в нее легко вступить, а вот отколупывать приходится долго и нудно, по кусочку очищая мысли от клейкой грусти.
Смуглые пальцы Петтера составляли разительный контраст с белоснежными стеблями, усиливая ощущение нереальной хрупкой красоты. Эта непрочность обманчива: они сохраняют свою прелесть всю зиму, и тают, только когда богиня зимы Скади удаляется в чертоги мужа...
- Прекратите! – попросила я громко. – Господин Исмир, будьте так любезны, слетайте в Ингойю и привезите инспектора Сольбранда. Без полиции здесь не обойтись.
Рука Петтера дрогнула. И, конечно, он не сдержался.
Наверное, даже к расставаниям можно привыкнуть. По крайней мере, в этот раз вышло куда проще...