- Моя девочка, - начал Палл с волнением, – служит горничной у барышни Сигнё. Ну то есть у ее родителей, конечно!
Потом мы долго пили кофе со свежайшей выпечкой, непринужденно болтая о пустяках, по молчаливому уговору не касаясь болезненных тем.
От мужчины смолисто и протяжно повеяло ладаном. Ладан воплощает убежденность, и лучше не спорить с человеком, от которого исходит этот аромат – все равно без толку.
- Нет! – Палл мотнул головой и произнес со странной нежностью: - Это все моя дочка, госпожа!
С досадой крикнув: «Войдите!», я сняла перчатки и направилась в приемную.
И тут я поняла. Действительно, заворожил!