- Наполни чашу до краев - я душу потопить готов, и колдовского зелья влей - забыть о женщинах скорей! – и, помолчав, закончил уже совсем иным тоном: - Но вам ведь это неинтересно.
Преодолевая сопротивление ветра и песка, я подошла к мальчишке, который стоял у самой кромки воды, скрестив руки на груди. Он неотрывно смотрел на небо и даже не обернулся, когда я коснулась его плеча.
- Да, госпожа Мирра? – отозвался он, бездумно болтая кофе в своем стаканчике.
Не скрою, столь уважительное отношение было мне весьма приятно.
- Что вам угодно? – заученно поинтересовалась она, глядя куда-то мимо меня воспаленными глазами.
И свой собственный, растерянный и оттого по-девчоночьи тонкий голосок: «Любимый, но ведь это моя семья!»