Ингольв смотрел на меня в оцепенении, надо думать, совершенно ошеломленный этой неожиданной вспышкой.
- Совсем не так! – упрямо повторила я. Выпрямила спину и, подняв подбородок, отчеканила: - Для ледяных драконов корица является афродизиаком. Меня укусила змея, - я кивком указала за забытую (или оставленную в качестве сувенира?) гадину на столике. - Исмир помог мне с ней справиться. А я, не зная об особенностях действия на него корицы, применила ее как антидот. Результат вы видели.
- Все равно? – белозубо усмехаясь, повторил Исмир, и голос его вдруг сделался неприятным, как скрежет металла по стеклу. – Мне неинтересна добыча, которая сама идет в руки.
- Да, - Исмир кивнул и прикрыл воспаленные глаза. – Собственно, это почти все. Мы с вами были совершенно правы. Мэра убили Ингрид и Ильин, а Уннер помогала им свалить вину на вас.
Все-таки интересно, кто так разукрасил проныру Сигурда? Вчера мне было не до того, но теперь любопытство когтистой кошачьей лапкой коснулось мыслей, высунуло дразнящий цитрусовый язычок. Любопытство пахнет лиметтом с перцем – цитрусом и карамельками, со спрятанным в сладости острым жалом.
Впрочем, летать на таком аппарате наверняка страшно, а у пассажиров бывает слабый желудок или кишечник...