- Вы уверены, что он во всем сознается? – скептически спросила я.
- Пожалуйста, - Петтер смотрел на дорогу перед собой.
Пахло от него странно – лавандой и немного цветами хлопка – замешательством.
Пахло от него травянисто и остро – осокой – «не тронь меня!».
Что, если Петтер тоже заболел? Это означало угрозу для Ингойи, для всех, кто мне дорог... В эту категорию, по здравом размышлении, я включила даже свекра, не говоря уж о муже. Несмотря ни на что, господин Бранд не заслуживал такой смерти. А Ингольв... Пожалуй, простить его потруднее, но с другой стороны, мы оба виноваты в том, что наш брак превратился в декорацию...
Некоторая театральность ощущалась и в гостиной. В отделке превалировали разные оттенки красного – от винного до карминного, а потому сама барышня в своем белом платье поневоле привлекала внимание и давала отдых глазам.