Я замолчала, сообразив, что на пути этих планов оказалась я сама.
Я стащила из пакета обсыпанный маком бублик, откусила кусочек.
Я подняла руки, приглаживая растрепавшиеся волосы.
Оказывается, и ей не чужда человечность...
Я нахмурилась. Исмир как будто ощущал себя виновным, корил себя за что-то. Вот только за что?
Я сжала кулаки, заставляя себя изобразить спокойствие. Нельзя позволить ей увидеть, как больно мне сейчас.