Петтер высадил меня перед особняком госпожи Бергрид и укатил.
- Приданое! – объяснила подруга, заметив мой взгляд. Хельги ревниво взревел и попытался ударить соперника лапой.
- Разумеется! – я с благодарностью воспользовалась поводом покинуть поле боя.
- Почему вы остановились? – собственный голос показался мне хриплым и неожиданно громким.
Голос ее - колоратурное сопрано – звучал превосходно, а вот смысл сказанного и поведение... Несомненно, в ее знании правил приличия зиял большущий пробел.
И нежнейший, деликатный, кремовый сандал словно коснулся кожи мягким шелком.