Снова накатил давний ужас, чувство беспомощности, необратимости. Будто сквозняк прожал по открытой шее, заставляя ежиться и передергивать плечами.
- Да? – протянула я с сомнением. Сладковато-древесный терпкий аромат можжевельника подтверждал безмятежное спокойствие мальчишки. – Почему же сразу не отреагировали?
- Это, - я покосилась на дракона и объяснила обтекаемо: - от женских неожиданностей.
- Постойте, а что вы сами делали возле «Уртехюс» так рано?!
Он действительно сложением походил на медведя, хотя повадками больше напоминал койота – трусливого, хитрого, готового укусить исподтишка.
- Толку с твоих травок? – пробурчал Ингольв вместо приветствия, угрюмо созерцая свою тарелку. В его выпуклых голубых очах плескалась тоска. Он был иззелена-бледен и мрачен. – Похмелье, и то снять не можешь!