– А министр юстиции? Он же имеет право входа в Тюильри, и через него вы в любое время можете получить доступ к королю.
– Альбер, Альбер! Ну, что ты говоришь? – с нежным упреком сказала г-жа де Морсер. – Он вас так уважает, граф, скажите ему, что так не следует говорить!
Колокольчик еще не успел умолкнуть, как вошел сам маэстро Пастрини.
– Считает свои сокровища, – отвечал комендант.
«Вот, – сказал он, – требуй свою дочь у Карлини, он даст тебе отчет во всем».
Ночью гробовщики исполнили свою печальную обязанность и зашили лежащее на кровати тело в саван – скорбную одежду усопших, которая, что бы ни говорили о всеобщем равенстве перед смертью, служит последним напоминанием о роскоши, любимой ими при жизни.