И в этом мраке вдруг ожили часы и пробили половину пятого.
Данглар вытаращил глаза; все общество зааплодировало.
– Ну что, – спросил он, – поумнели немного?
– Значит, дедушка Нуартье заговорил? – спросил Эдуард со своей обычной дерзостью.
Вскоре песок перестал хрустеть под ногами Вильфора и доктора.
И он ощупал свой бумажник, в который он только что положил аккредитив.