– Дело не только в приданом. Но скажите, кстати…
Своим чутким сердцем она поняла, что г-жа де Сен-Меран всех более нуждалась в ней в этот час.
В два прыжка он очутился в своей комнате и сжег письмо Кадрусса, причем уничтожил даже самый пепел.
– Нет, ничего. Я говорю, звонки штука дорогая; и на что они, скажи на милость?
Никогда похоронный звон, никогда тревожный набат не производили такого впечатления на того, кто их слышал.
– Впрочем, – продолжал Андреа, – если бы во мне и сказался некоторый недостаток воспитания, или, вернее, привычки к светскому обществу, я надеюсь, что ко мне будут снисходительны, принимая во внимание несчастья, сопровождавшие мое детство и юность.