Генри так и не удалось полностью восстановить свою работоспособность. Как его кресло-коляска, так и мой контракт превратились в нечто большее, нежели простая временная мера. Сначала контракт продлили, затем, когда выяснилось, что доктор Мейтланд все-таки не сможет управляться с работой в одиночку, мы заключили партнерский договор. Даже старенький «лендровер», на котором я сейчас ездил, тоже в свое время принадлежал Генри. Заезженную, видавшую лучшие времена машину с коробкой-автоматом он приобрел после той аварии, что оставила его самого парализованным и унесла жизнь Дианы, его жены. Покупка внедорожника была своего рода декларацией о намерениях, когда он все еще цеплялся за надежду, что когда-нибудь сможет вновь ходить и сидеть за рулем. Только этого не случилось. И никогда не случится, как заверили врачи.