В ответ — тишина, прерываемая только ее собственным дыханием. В воздухе висит запах табака. Раздался шорох, неясный звук какого-то движения.
Ответ был ясен хотя бы по тому, насколько замкнутым стало лицо Маккензи.
Я мог бы вечно слушать их торжественную поступь.
… а вместо этого нахожусь в темноте, парализованный и задыхающийся.
Над болотом лениво плыла цапля, скользя по волнам леденящего воздуха. Со стороны она казалась слишком большой, чтобы держаться в небе: гигант в сравнении с мелкой болотной птицей, на которую временами падала ее тень. Уйдя в вираж, цапля стала снижаться и, дважды хлопнув крыльями, села на воду. Высокомерно тряхнув головой, она неторопливо пробралась через мелководье и застыла окаменевшей статуей на ногах-тростинках.
Никаких слухов о ее исчезновении до меня не доходило.