На постоялом дворе Уве Штриттматер, сидя на пороге сарайчика, коротал время за беседой с часовщиком Тиссо, который пристроился напротив литейщика на чурбаке. Мастера попутно заправлялись местным сидром, поставив большие кружки на перевернутый пустой бочонок.
Сначала при, казалось бы, слабом ветре поднялась на море крупная зыбь и пошли короткие ветровые волны, среди которых радостно резвились многочисленные дельфины. А потом внезапно налетел шквал, сопровождавшийся холодным дождем с мелким градом, периодически гремел гром и на горизонте сверкали молнии. Странные такие молнии, длинные, рассекающие небо параллельно водной поверхности моря.
— Оденьте и отведите его обратно. И закуйте в колодки. Он не раскаялся в своем преступлении, — сказал я стрелкам. — И ведите второго.
Ага… Вот и забавная формулировка, дающая им полное право не преследовать приговоренного за морем.
Вскрыв один из кошелей, я переложил горсть оболов себе в калиту.
Наверняка сейчас внутренне костерит себя банкир на все лады за допущенный косяк. Если принц себя ведет запросто, то это еще не повод для амикошонства со стороны представителя третьего сословия.