Дамы присели в реверансе. Мужчины склонили головы.
И, повернувшись к рабу, повторно приказал.
Смотрю и удивляюсь. Вот дворянский сын Филипп, даже бароний отпрыск, кажется, а не гнушается сам коня мыть. На пару с рабом. И не своего коня, а моего. Странные тут мажоры. А еще аристократы. Наши богатые детки бывших пролетариев такое занятие посчитали бы для себя «западло».
Но, слава Богу, торжественный молебен в его честь закончился довольно быстро. Православные службы, насколько я помню, тянутся дольше. И терпеть ее приходится исключительно на ногах.
Стоит надеяться, что через небольшое время эту песню будет орать вся река. А за ней и вся земля в домене Паука.
— Знакомо, — ответил дю Валлон, как мне показалось с облегчением.