— Еще какие-либо вопросы есть, которые надо решать на этом берегу, — обвел я взглядом этот взвод лучников.
— Вот эту гомонящую детвору требуется, как следует выкупать в реке. Желательно занять их там какой-нибудь игрой. Заодно они и помоются, — вздохнул я про состояние средневековой гигиены.
Подавляя естественную брезгливость, напялил на себя грязные заскорузлые, пропахшие потом и костром белье и остальные одежды, из которых я не вылезал последние по календарю несколько дней, ибо других носильных вещей у меня не наблюдалось. Причем, пришлось-таки повозиться, разобраться и понять, что к чему крепится, где завязывается и как все это одевается. Историку это оказалось проще, чем обывателю, а музейщику легче, чем историку. Но времени это заняло уйму.
Плащ суконный бурого цвета, который, скорее всего, использовался как одеяло. С него даже не все репьи были вычесаны.
Мы с Микалом перед лавкой спешились, передав поводья стрелкам.
На оставшуюся от моей доли сумму Хасан-эфенди кредитуется для последующих поставок мне в Беарн на все деньги и как можно быстрее: бумаги, как писчей, так и грубой, картона и хорошей разноцветной туши; очищенной селитры; марганца, новомодных карамультуков с ударными замками — эти без деревянных частей, только ствол и замок в сборе. Приклады и ложа мы на сами на месте вырежем, такие как надо, а не такие как тут пока делают. А то навезет эта восточная морда от собственного понимания красивого сплошную инкрустацию перламутром, и что мне с ней потом делать? А денежки уже тю-тю. Еще пулелейки к этим стволам калиброванные, пороховницы для натруски простенькие заказал. Потому как солдат с непривычной амуницией все равно, что дурак со стеклянным членом: или разобьет, или потеряет.