— Нет. Он замедляет продвижение и собственных войск, а мой противник неплохо экипирован и защищён. Боевые отравляющие вещества только отняли бы время.
— Растем, — без особого энтузиазма согласился Таланов. – Захарыч, дай мне время до завтра. Я размещу роту, обойду бригаду, все гляну, а завтра можно и в чисто поле выходить.
— Хорошо отметили? – спросила Ютта, подняв голову и часто моргая, словно стараясь сморгнуть соринку, попавшую в глаз.
— А мы? – растерянно донеслось вслед с какой‑то детской обидой.
Томас шел по тренировочному лагерю, вдыхая вечерний воздух. Он с детства отличался хорошим обонянием и составил собственную карту запахов, привязанную к географии. Европа пахла бензином, типографской краской, металлом и сдобой кондитерских. То был запах прогресса и одновременно уюта, который толкал на великие свершения и в то же время манил вернуться с победой, чтобы заслуженно насладиться комфортом достойной жизни.