Число слов на противоположных стенах не совпадало, но дизайнеры столь искусно подобрали форму и размер отдельных букв, что обе надписи казались совершенно одинаковыми по размеру.
— Можно купить у аборигенов, — осторожно вставил Томас, дождавшись, когда Координатор сделает паузу.
— Нет связи, — тихо повторил офицер. – Только обрывочные слова. «Эшелон» немного расчистил небо, но потери все равно огромные. Управление боем потеряно, соединения сражаются по своему усмотрению.
— Это понятно и естественно. Вы метались по всей стране, организуя дорожные войска, а не собирали и анализировали сотни тысяч писем, донесений и доносов. Кроме того, множество внутригосударственных дрязг просто проходит мимо вас, оставаясь в тени. К минувшей осени мы стояли на пороге капитуляции.
Высоко в небе, в ультрамариновой синеве, не имевшей ни краёв, ни дна, чертил тонкую белую линию сверхзвуковой самолет. Тихий, на грани слышимости шум двигателей, следовал за ним, наглядно доказывая тезис о расстоянии и скорости звука. Наверное, пассажирский трансконтинентал, на таком летал старший сын Александра, пилот гражданской авиации. А младшая внучка собралась «пайти в космолетцы», чтобы стать первым человеком (и первой девочкой!), которая ступит на Луну.
Сражение за конвой закончилось, флотские собирали сведения о потерях, и данные не внушали оптимизма. По предварительным, переданным со срочным курьером, данным, флот потерял не менее двадцати процентов транспортов, в том числе один гипертранспорт — безвозвратно. С учетом тоннажа, неизбежного занижения неудобных чисел и прочих факторов, можно было смело накидывать ещё процентов пять–десять, самое меньшее. Почти четверть армады, которая должна была укрепить атакующую группировку в Европе, нуждающуюся в подкреплениях и новой технике, как в воздухе. Впервые за все время морской войны в чужом мире, после боя у флота Евгеники не хватило сил, чтобы преследовать отступающего противника. Следующих новостей и сводок придется ждать не менее недели – раньше не задействовать выжатый «досуха» портал дифазера.