— Да, — Зимников явно заинтересовался, по–видимому уже понимая, к чему клонит майор.
В этот момент командующий вражеским полком жестоко выговаривал обер–лейтенанту неудачливой кампф–группы, бездарно и бессмысленно потерявшей робосапера, танк, бойцов и время. Больше всего комполка боялся, что о промашке проведает сам нобиль, всезнающий и всеведущий, который как раз накануне ещё раз довёл до общего сведения, что танки и иная тяжелая бронетехника должны применяться массированно, не менее чем взводом за раз. Нарушителям Томас пообещал разные официальные кары, а неформально посулил собственноручно натянуть на макушку и завязать живописным бантиком то, что отличает мужчину от женщины. Учитывая, что нобиль исключительно редко опускался до низменных физиологических угроз, его слова обретали вдвойне мрачный смысл.
Иван молчал, довольно долго, сжимая кулаки, словно не в силах решиться на какое‑то очень важное действие. Ютта терпеливо ждала.
— Да, — после секундной заминки сказал Иван.
— И чего? – подтолкнул его командир, не отрываясь от перископа. Обычно перед боем не ведут пустых разговоров, но командир и мехвод воевали вместе целых полгода – невероятный, почти волшебный срок, и завели свои, немудрёные ритуалы и привычки.
— Осталось пятьдесят доз, — ответил ассистент, ничуть не удивившись смене темы. – И двадцать литров физраствора. Воды пока хватает.